СВОДНЫЙ ОБЗОР

26-ая конференция ООН по изменению климата прошла в ноябре 2021 года. На ней 197 Сторон согласовали Климатический пакт Глазго по сохранению допустимого предела в 1,5 градуса»: обязательства по углеродной нейтральности теперь охватывают 90% мировой экономики, по сравнению с 30% два года назад.

Теперь настало время от обещаний переходить к действиям и продолжать наращивать амбиции - с особым акцентом на приоритеты председательства Великобритании: уголь, автомобили, деревья/земле пользование и, конечно же, финансы.

Глазго увеличил финансирование развивающихся стран до 100 миллиардов долларов в год к 2023 году и наметил специальные партнерские отношения, включая сделку на 6 миллиардов фунтов стерлингов с Южной Африкой для финансирования «справедливого отказа от угля. 

Для мобилизации финансирования от международных инвесторов и банков развития в масштабах, необходимых для удовлетворения своих амбиций и обязательств, Казахстану необходимо разработать подробный энергетический план, в том числе по модернизации своей электросети. В ней должны найти отражение стимулирующая рамочная концепция, которая устанавливает еще более жесткую цену на углерод и поддерживает зеленую энергетику, а также прозрачные инструменты измерения и система отчетности ESG для обеспечения углеродной нейтральности и устойчивого развития в правительстве, бизнесе и у потребителей.

Правительству также необходимо инвестировать в свой собственный потенциал, например, в каждом соответствующем министерстве должна быть создана специальная команда по борьбе с изменением климата и бюджетная статья для содействия устойчивому развитию.

 Наконец, каждому акиму должны быть предоставлены Финансовые стимулы для разработки устойчивых местных решений в области энергетики, энергоэффективности, водоснабжения, транспорта и отходов.

 
ПРИВЕТСТВЕННОЕ СЛОВО ПОСЛА ВЕЛИКОБРИТАНИИ КЭТИ ЛИЧ

По итогам 26-й конференции ООН по иpменению климата, проведенной в ноябре 2021 года, 197 стран-участников Рамочной концепции ООН-согласовали Климатический пакт Глазго.

 Этот Пакт предусматривает сохранение допустимого предела в 15 градуса, то есть возможность сохранить перспективу глобального потепления менее 1,5 градуса, но только в том случае, если все обязательства будут выполнены и повышены в течение следующего решающего десятилетия. Благодаря всеобщим усилиям обязательства по углеродной нейтральности теперь охватывают 90% мировой экономики по сравнению с 30% два года назад.

В Глазго мы также добились прогресса в получении поддержки приоритетов нашего Председательства. Многие стран, включая Казахстан, взяли на себя новые обязательства по поэтапному отказ от угля, ускорению выпуска и автомобилей с нулевым уровнем выбросов, сохранению и пересадке наших лесов. А также по мобилизации финансов для оплаты амбициозного перехода к зеленым технологи ям, которые предусматривают $100 млрд в год для развивающихся стран.
Теперь задача состоит в том, чтобы претворить обязательства, принятые на КС26, в конкретные действия.  Мы очень благодарны Казахстану за то, что он принял обязательство по углеродной нейтральности к 2050 году и другие обязательства, включая подписание на КС26 деклараций Председательства о лесах и землепользовании, о молодежи и образовании, а также о справедливом отказе от использования угля.

Я считаю, что Президент Токаев привержен принципу углеродной нейтральности. Президент поручил Министерству национальной экономики в координации с другими министерствами разработать подробный план по достижению данного принципа - Доктрину углеродной нейтральности.

Это тем более важно, так как в Глазго Казахстан еще не публиковал какой-либо более подробной политической дорожной карты, объясняющей каким образом будет осуществлять свой национальный установленный вклад в размере - 15% к 2030 году.

Казахстан также не предоставил ничего, кроме нескольких основных целей в своей Долгосрочной стратегии по достижению углеродной нейтральности. Если Казахстан хочет привлечь инвесторов, многосторонние банки развития и предпринимателей, которым будет необходимо строить и финансировать в инфраструктуру следующего поколения в Казахстане в необходимых масштабах и требуемыми темпами, то разработка подробной дорожной карты политики для энергетического сектора Казахстана будет важным следующим шагом на пути к этому.

И я говорю это, прекрасно понимая, что декарбонизация экономики, подобной казахстанской, - чрезвычайно сложная перспектива, и еще более сложная сегодня.

Январские события показали, насколько чувствителен вопрос тарифов на энергоносители - цены на энергоносители в Казахстане в настоящее время одни из самых низких в мире. А вторжение России в Украину подвергло Казахстан и весь регион серьезному геополитическому и экономическому риску.

Эти обстоятельства могут навести людей на мысль, что «зеленая» трансформация больше не является тем, что Казахстан может себе позволить. Я бы предположила обратное: Казахстан не может позволить себе больше откладывать это. Почему?

Во-первых, потому, что существующая энергетическая инфраструктура Казахстана - электросети советской эпохи и угольные электростанции - уже слишком стара, подвержена авариям, слишком опасна для здоровья наших детей и не в состоянии удовлетворить спрос.

Энергетическая зависимость от соседних государств в части электричества и газа - будет только увеличиваться. При любом сценарии после многих лет недостаточного инвестирования необходимо уже сейчас инвестировать в инфраструктуру-энергетику, водоснабжение, связь, утилизацию отходов, - чтобы заложить основу для диверсифицированного экономического роста.

Более того, если Казахстан хочет привлечь инвестиции во время острого геополитического риска, ему необходимо в срочном порядке заявить о себе на конкурентном мировом рынке для получения капитала.

Я считаю, что у Казахстана есть прекрасная возможность позиционировать себя как амбициозную ориентированную на будущее и идущую в ногу со временем страну, в основе экономической стратегии которой лежат устойчивость и справедливость. Видение Президентом Нового Казахстана, впервые изложенное в его речи 11 января, дает надежду на это.

Но одного видения недостаточно. Для мобилизации финансирования в требуемом масштабе необходимо в срочном порядке разработать энергетический план Казахстана в трех направлениях.

Во-вторых, подробный долгосрочный план преобразования энергетики, включающий в качестве приоритета план модернизации электросети, улучшения доступа сельского населения к энергии за счет возобновляемых источников энергии и улучшения связи по всей Центральной Азии для обеспечения устойчивости. Данное направление также должно включать надежный долгосрочный план по созданию реального рынка электроэнергии, основанного на реалистичных тарифах.

В-третьих, стимулирующий политический механизм для отечественных и иностранных инвесторов. Великобритания и Европа имеют 20-летний опыт разработки политики привлечения инвестиций и создания рынка электроэнергии для сектора возобновляемых источников энергии.

Такой механизм должен как минимум:

 - устанавливать еще более жесткую цену на грязную электроэнергию с помощью такой политики, как торговля квотами на выбросы, налог на выбросы углерода и целевые показатели по сокращению выбросов метана;
- поддерживать как энергоэффективность с помощью стимулов и штрафов, так и возобновляемые источники pc энергии с помощью соответствующих субсидий.

Я особенно хочу подчеркнуть важность энергоэффективности. Инвестиции в энергетику потребуют повышения тарифов на энергоносители. Поэтому важно, чтобы прямо сейчас были предприняты шаги для начала разработки правильной политики, технологий и, что наиболее важно, мышления и приверженности потребителей и предприятий экономии энергии.

Также необходимо тщательно разработать политику в отношении возобновляемых источников энергии для обеспечения их привлекательности для инвестиций. Существующие контракты на возобновляемые источники энергии, стоимость которых указана в тенге, несут огромный риск экономической нецелесообразности в случае резкого изменения обменного курса.

Казахстану следует рассмотреть недавний отчет Азиатского банка развития и опыт Узбекистана по ценообразованию контрактов на возобновляемую электроэнергию таким образом, чтобы не перекладывать весь валютный риск на инвестора.

В-четвертых, Казахстану необходимо инвестировать в углубление своего опыта в области измерений и проверки мониторинга выбросов, а также в укрепление прозрачной обязательной системы отчетности ESG (экологическая, социальная, управленческая) в соответствии с международ­ными стандартами для финансовых учреждений и бизнеса.
Работа в этом направлении уже началась. Агентство по финансовому регулированию проделывает большую работу, но ее необходимо ускорить. Казахстану необходимо внедрить углеродную нейтральность и устойчивое разви­тие в ДНК правительства, бизнеса и потребителей.

В-пятых, финансовая архитектура для поддержки перехода к «зеленой» экономике и привлечения средств иностранных инвесторов нуждается в расширении. Напри­мер, Казахстан мог бы создать «Зеленый» банк. Возможно, это могло бы стать новой целью Банка развития Казахстана для выпуска суверенных облигаций устойчивого развития.

В Глазго 95 банков с 43% глобальных банковских активов взяли на себя обязательство достичь углеродной нейтральности к 2050 году. Это означает, что международ­ные инвесторы будут искать проекты, соответствующие их жестким критериям ESG.

Следует также рассмотреть возможность аккредитации казахстанского учреждения, чтобы оно могло получать средства непосредственно из международных фондов, таких как «Зеленый» климатический фонд или Адаптацион­ный фонд.
В настоящее время все средства могут быть получены только через многосторонние организации с соответству­ющей аккредитацией, такие как ЕБРР.

Мы хорошо знаем, что для разработки отличного, под­робного плана, достижения консенсуса между заинтересо­ванными сторонами, а затем реализации данного плана по приемлемой стоимости требуется время и опыт.

Великобритания потратила последние 20 лет на разработку своей политики в области «зеленой» энергетики. За это время мы многому научились, совершая ошибки, меняя политику, которая не работала или была слишком дорогой, при этом продолжая продвигать наш переход к «зеленой» экономике.

Заголовки говорят сами за себя: в 2008 году 80% нашей электроэнергии производилось на ископаемом топливе.
Возобновляемые источники энергии вырабатывают всего 6% электроэнергии. Спрос на электроэнергию рос десятилетиями. Но с 2008 года мы очистили нашу электроэнергию быстрее, чем любая другая мировая экономика.
Наш энергетический баланс сместился с 40%угля в производстве электроэнергии примерно до 5%. Более 50% нашей электроэнергии производится на низкоуглеродных возобновляемых и ядерных источниках энергии.

Иногда - в особенно ветреный день - возобновляемые источники энергии даже составляют 50% электроэнергии. Мы также сократили спрос на электроэнергию примерно на 25% на душу населения, несмотря на растущее насе­ление и растущую экономику, благодаря значительному повышению энергоэффективности в домах и бытовой технике, установлению целевых показателей для бизнеса и некоторому повышению цен.

Низкоуглеродная экономика Великобритании в насто­ящее время стоит более 200 млрд фунтов стерлингов, что почти в четыре раза превышает объем производственного сектора страны, и ожидается, что в ближайшие годы рост ускорится. На более чем 75 000 предприятиях, от произво­дителей ветряных турбин до заводов по переработке отхо­дов, в «зеленой» экономике занято более 1,2 млн человек.

Совместно с международными партнерами мы разрабо­тали множество инициатив, в которых мы пытаемся поде­литься уроками, извлеченными нами и другими международ­ными партнерами, для поддержки таких стран, как Казахстан. Это: Энергетический альянс стран, отказывающихся от угля, Инициатива «Зеленая сеть», Инициатива «Чистая «зеленая» экономика», региональные диалоги по транспортным сред­ствам с нулевым уровнем выбросов, Гонка по достижению углеродной нейтральности, Инициатива «С40 cities».

Мы хотели бы привлечь казахстанские министерства, области, города, предприятия, НПО и предпринимателей к участию в некоторых из этих схем.

И, конечно, у нас есть несколько преуспевающих ком­паний: Hive Energy, занимающаяся солнечным и экологиче­ски чистым водородным транспортом, Independent Power Company, Rolls-Royce для малых модульных атомных элек­тростанций, National Grid и инжиниринговые компании, такие Worley&Wood Mackenzie, для создания «зеленой» инфраструктуры. И это лишь только часть компаний. У всех есть опыт и знания, которыми можно поделиться.

В заключение я хотела бы представить несколько идей для рассмотрения:

-   Сделать энергетическую политику отдельным наци­ональным проектом в рамках Агентства стратегического планирования.

-   Закрепить обязательства в законе. В 2008 году мы приняли Закон об изменении климата, закрепив наши цели в области климата в законе, и создали Комитет по изменению климата, специализированный независимый орган, который ежегодно дает рекомендации относительно того, достаточны ли планы правительства для достижения наших целей.

-   Инвестировать в экспертные знания. Каждое соответ­ствующее министерство должно создать специализирован­ную группу по изменению климата. Как бюрократ, я могу сказать вам: если вопрос изменения климата не занимает 100% времени вашей работы, критическая долгосрочная проблема изменения климата никогда не будет достаточно актуальной по сравнению с краткосрочными проблемами сегодняшнего дня.

-   Вы также можете рассмотреть возможность создания специализированного координирующего и комплексного органа или агентства, будь то в Министерстве националь­ной экономики, администрации Президента или канцеля­рии премьер-министра, с опытом работы в правительстве, промышленности и научных кругах и бюджетом на исследо­вания, консультации, конференции и рекламу. В Велико­британии, например, в 2008 году мы создали Министерство энергетики и изменения климата, объединив команду по энергетике из Министерства торговли и промышленности
и команду по изменению климата из Министерства окружа­ющей среды. Это было трансформационное событие.

-   Содействие устойчивому развитию должно проходить через правительство сверху донизу. Как меня информиро­вали, у Министерства информации есть бюджет в миллиарды тенге, но нет бюджетной статьи для содей­ствия устойчивому развитию.

-У каждого департамента должна быть бюджетная статья для устойчивого развития - и он должен сообщать о важности «экологизации Казахстана». Правительство должно привлекать население к данному направлению политики, демонстрируя ценность очистки окружающей среды и инвестирования в высокотехнологичные рабочие места в «зеленой» экономике.

-   Работа должна проводиться как снизу вверх, так и сверху вниз.

-   Наделить сельских акимов полномочиями по разра­ботке стратегий устойчивого развития с финансовыми стимулами.

-   Ввести «зеленые» облигации для областных акиматов. Продвигать маломасштабные возобновляемые источники энергии в сельских общинах. Последний пример: в 2008 году у нас было около 2000 небольших возобновляемых источников энергии, в основном солнечных. В последние 14лету нас было около 1,2 млн установок; в отдаленных ме­стах, таких как Оркнейские острова, 20% населения имеют возобновляемые источники энергии.

При правильной государственной поддержке это может быть одним из ответов на топливную бедность.

Достижения Казахстана за последние30лет в построе­нии процветающего современного государства, обучении молодежи чрезвычайно впечатляющие. Но история учит нас тому, что экономический рост не происходит сам по себе - каждая страна должна продолжать инвестировать в новые технологии и новые навыки для своей молодежи, если она хочет оставаться конкурентоспособной на гло­бальном рынке.

Как Председатель КС26 до ноября этого года, я чувствую особую ответственность за оказание содействия Казахста­ну в поиске своего пути перехода к «зеленой» экономике путем создания инфраструктуры следующего поколения, технологий и квалифицированных рабочих мест, которые обеспечат дальнейшее процветание и безопасность Казах­стана в течение следующих 30 лет.